Актриса, которая много играет

В новом здании МХАТа, на Тверской, я была впервые. Привело меня сюда желание не только увидеть театр Татьяны Дорониной (знаменитая актриса является художественным руководителем труппы), но и познакомиться с новыми работами той, чье имя и сейчас, по прошествии времени, заставляет трепетать сердца иных петрозаводских театроманов. Я имею в виду Лидию Матасову, работавшую в Петрозаводске в конце 70-х - начале 80-х. Ныне она одна из ведущих актрис МХАТа имени Горького. На ее счету такие роли, как баронесса фон Мекк ("Незримый друг"), Анна ("На дне"), Вера ("Обрыв"), Ольга ("Три сестры"), Матрена ("Горячее сердце")...
Естественно, что наш разговор с актрисой, проходивший в скромной грим-уборной, начался с воспоминаний о Петрозаводске.




- Признаюсь, мне было приятно, что в программке спектакля "Дверь в смежную комнату", который мне довелось посмотреть в эти дни, упоминается не только ваше российское звание, но и карельское, ведь вы являетесь заслуженной артисткой Карелии.
- Да, здесь начиналась моя актерская биография, в петрозаводском Русском театре драмы я сыграла свои первые роли.
- Я хорошо помню ваше появление в театральной гостиной нашего Дома актера - вдруг входит высокая, яркая, внешне очень похожая на Марину Влади девушка...
- Меня тогда с ней часто сравнивали.
- О таком лице, как ваше, режиссеры, наверно, мечтают: на нем можно нарисовать все что угодно, оно может принадлежать и совсем молодой женщине, и даме в годах. Наверно, поэтому спектр ваших ролей так возрастно широк - от юной Веры из "Обрыва" до матери Наташи, главной героини в "Униженных и оскорбленных".
- Не знаю. Это нужно у режиссеров спросить.
- Тогда, при первом вашем появлении, вы произвели фурор - и не только своей внешностью, экстравагантным платьем... Вы как-то иначе, чем те, кого я знала, двигались, вели себя... Вы были раскованны, со всеми общались так, будто сто лет жили в Петрозаводске. "Смелая, независимая девушка..." - подумала я.
- Еще бы... (Смеется.) Только что из столицы... Выпускница ГИТИСа... К тому же я и не думала задерживаться здесь...
- А задержались на семь лет...




- Театр, который создал в Петрозаводске Отар Джангишерашвили, был для меня безумно интересен. Я думаю, для многих еще памятны его спектакли, такие как "Дни нашей жизни" по Андрееву, чеховский "Дядя Ваня", "Цемент" (инсценировка романа Гладкова), "Закон вечности" Думбадзе, "Иркутская история" Арбузова.
- Это было начало перестройки, начало раскола в обществе, когда больше рушилось, чем созидалось. Петрозаводск здесь не был исключением. Джангишерашвили пришлось уехать, за ним последовала группа молодых актеров, вы в том числе.
- Сначала мы работали в Горьком, потом в Волгограде, где Отар Иванович начинал практически с нуля: заново формировал труппу, завоевывал зрителя... Сегодня в его театре аншлаги, актеры получают зарплату выше, чем в других провинциальных театрах.
- И все-таки вы ушли. Почувствовали, что переросли "театр Отара Джангишерашвили"?
- Скорее, наоборот. Я почувствовала, что не нужна этому театру, что я ему неинтересна. Возможно, я ошибалась в своих предположениях, но реальность была такова, что я играла меньше и меньше. Дело в том, что как режиссера Отара Джангишерашвили больше вдохновляет молодая энергетика, он делает ставку на молодых. Так было и в Петрозаводске. В волгоградский период мне было уже за тридцать...
- А в Москве вас ждали? Здесь жили ваши родители? Или были связи, богатые меценаты?
- Никто не ждал, никаких связей и меценатов не было. Мама моя жила вместе со мной в Волгограде, там я ее и похоронила.
- В этой ситуации вы осмелились поехать в столицу, в эту гигантскую мельницу, которая ежедневно перемалывает тысячи таких провинциалов? Так и хочется спросить: вы что, жизни не знаете? Сколько актеров, и, уж извините за прямоту, гораздо моложе.
- Да, когда я приехала в Москву, мне было сорок.
- На что вы надеялись?
- Наверно, на чудо. Все-таки я здесь училась.
- Оно случилось?
- Выходит, да, раз я в этом театре...
- Отар Иванович видел спектакли с вашим участием во МХАТе?
- Честно говоря, не знаю. Думаю, что нет: все-таки ему ближе другой театр.
- Нынешний театр Джангишерашвили в Волгограде и театр "Дней нашей жизни" в Петрозаводске - это разные театры?
- В чем-то, безусловно, да. В Петрозаводске это были спектакли-раздумья, спектакли, полные философского звучания. Теперь режиссер делает акцент на развлекательность, и это понятно, иначе зритель не пойдет.
- Ходят слухи, что, помимо режиссуры, он успешно занимается ресторанным бизнесом, именно это является основой процветания его театра...
- Правдой здесь является лишь то, что театр сдает в аренду под ресторан одно из своих помещений, о чем, естественно, в курсе наши бдительные налоговые органы.
- Вернемся к вашей ситуации. Из благополучного модного театра вы попали не только не в модный, и уж тем более не в благополучный, но, можно сказать, в один из самых затравленных критикой и критиками театров: МХАТ Дорониной в то время "демократическая" пресса густо мазала красно-коричневой краской...
- Этих критиков страшно раздражало, что у Дорониной самостоятельная линия в творчестве, что у нее есть свои пристрастия, что она может позволить себе жить так, как чувствует. Им не приходило в голову, что это ее право, право великой актрисы.
- О ее театре и о вас, восходящей звезде этого театра...
- Это слишком громко. Звезды - в кино. А я просто актриса, которая много играет.
- ... писали только газеты "патриотического" направления. Собственно, из газеты "День литературы" я и узнала о вашем успешном дебюте в Москве. Но похвала таких газет была, пожалуй, и чревата. Она невольно делала вас заложницей политических распрей, раскола в обществе, как говорится: "Кто не с нами, тот против нас".
- Такова была тенденция отношений в то время. Сейчас она смягчается, на недавний творческий вечер Татьяны Васильевны Дорониной приехали и Табаков, нынешний руководитель МХАТа имени Чехова, и Хазанов, и многие другие, которые недавно числились по "другому лагерю".
- Спектакль "Дверь в смежную комнату" по пьесе современного английского драматурга Алана Эйкбурна - это путешествие во времени. Ваша героиня Руэлла попеременно оказывается то в мае 1974-го, то в октябре 1994-го, то в июле 2014-го...
Примерно такое же ощущение у меня от путешествия по МХАТу. Поднимаешься с этажа на этаж и будто попадаешь в "смежную" комнату, из одного века в другой: с суперсовременной капиталистической Тверской с ее потоками роскошных машин, агрессивной рекламой, элитными магазинами и ресторанами для богатых в демократический театр Станиславского и Немировича-Данченко, где вот-вот, кажется, оживут манекены в старинных костюмах и пройдут в зал Нина Заречная, героини пьес Островского, Гончарова, Горького...
На стенах фотографии сцен из спектаклей, принесших славу МХАТу, и того, самого первого - "Чайка", положившего начало знаменитому театру. Увы, кажется, теперь все в былом - и гордость, и сострадание... Раскол, произошедший в театре в конце 80-х и поделивший прежде единый организм на два МХАТа, не прошел бесследно ни для самих коллективов, ни для зрителей.
- Ситуация была сложная. Тогдашний художественный руководитель МХАТа Олег Ефремов решил произвести своеобразную чистку и избавиться от тех, кого он считал "балластом" для театра. Но это же живые люди, конкретные судьбы. Татьяна Васильевна Доронина не согласилась с таким решением: для нее театр - это прежде всего Актер. МХАТ разделился. Доронина возглавила МХАТ имени Горького.
- Время раскола коснулось всех. Может быть, сильнее всего оно отразилось на представителях вашей профессии. Уже не его величество Актер, как прежде, а просто более-менее успешный лицедей.
- Вы говорите: сегодня больше лицедеев, чем актеров. Да, больше. Наверно. Если иметь в виду, что профессия актера предполагает еще и генеральную линию поведения. Скажем, Пушкарева - актриса, Доронина - актриса, Раневская - актриса... Но время, рождавшее их величеств Актеров, было совсем другое. Мы дети своего времени, да, более суетливого, да, более поверхностного. Что же делать - мы в нем живем и пытаемся что-то сохранить. Может быть, это "что-то" глубже сидит в нас и его труднее заметить. Здесь все зависит от уровня таланта.
- Перефразируя известную фразу "Актер в России больше чем актер"... Быть живым воплощением героя своего времени - это в какой-то степени, наверное, стать и заложником этого времени... Таковы издержки профессии.
- Все-таки надо иметь в виду, что актер - гибкая структура и он вправе отойти от канона "героя", который сам же и создал, попробовать свои силы в ином качестве. Другое дело, как мы его воспринимаем в новой роли. Но если актер не хочет уходить из времени, хочет продолжать сниматься, играть - это его право. Правда, не всегда и не у всех получается гибко.
Знакомый вам по Петрозаводску актер Саша Таза (он был в числе тех, кто уехал вместе с Отаром Джангишерашвили) играл положительных героев - убежденных коммунистов и комсомольцев, что соответствовало его актерской и человеческой органике. Но вдруг эти образы ушли, перестали быть востребованными новой идеологией. Я была свидетелем того, как мучительно шла в актере Таза ломка, как много работал с ним Отар Иванович, помогая ему перейти из амплуа социального героя на характерные роли. Вот вам и время, и его отражение в актерской судьбе. Вообще в нашей профессии многое зависит от характера: если есть у актера стремление поддерживать что-то главное в своем творчестве, то он идет на какие-то ограничения.
- Вы сказали: звезды - в кино... А сами снимаетесь?
- Практически нет. Там, где кино, там неизбежна суета, а театр требует большой сосредоточенности, углубленности, полной самоотдачи.
- В то же время кино помогает театру. Именно на звездные составы, известные по кино, идет чаще всего публика: хочется увидеть любимого актера, так сказать, в лицо. Кстати, Татьяне Дорониной кино не помешало...
- На то она и великая. Да и роли, которые ей предлагались в кино... Это не пустышки какие-то. Нет, я, конечно, не против кино, возможно, я неточно выразилась. Я только хотела сказать, что кино слишком в своем времени, а театр - явление надвременное.
- Как же в таком случае с пожеланием Антона Павловича Чехова МХАТу? Писатель считал, что МХАТ должен ставить только современные пьесы. "Вы, - говорил он, обращаясь к своей жене, актрисе Книппер-Чеховой, - должны трактовать современную жизнь".
- Современные пьесы в театре идут. Недавно была поставлена пьеса Юрия Полякова и Станислава Говорухина "Контрольный выстрел". Она как раз о нашей сегодняшней жизни. Когда я говорила о вневременном характере театра, то имела в виду вечные ценности, к которым мы постоянно устремлены. Вечные ценности такого театра, как МХАТ, - это прежде всего классика, а она всегда современна и молода. Сейчас мы репетируем "Вассу Железнову". Я буду играть вместе со старейшей актрисой театра - Любовью Васильевной Пушкаревой.
- То есть традиция великого МХАТа, школы Станиславского по сути никогда не прерывалась, несмотря на все расколы и раздоры.
- Это и есть вечная ценность...
- Недавно журнал "Север" опубликовал повесть Натальи Асенковой "Мой театральный роман". Это своеобразный протест против засилья театра пошлости, театра откровенного лицедейства. Верите ли вы в то, что Русский театр, который сейчас находится почти что в изгнании, возродится, займет прежние позиции?
- Я в этом не сомневаюсь, такой театр многие из нас носят в своей душе, и к нему мы, тогда молодые актеры, пытались прикоснуться в Петрозаводске...
Я смотрела на Лидию и вспоминала строки великого Чехова, ставшие знаменем МХАТа - театра Души: "Пройдет время, и мы уйдем навеки, нас забудут, забудут наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас..."
Недавно актриса Лидия Матасова выдвинута на звание народной артистки России. Мы, давние ее поклонники, надеемся, что это высокое звание она получит.
Беседовала Галина САФОНОВА